Южная Африка

— Михаил Тимофеевич любил путешествовать. Я всегда удивлялся, как он в таком возрасте... Ведь, например, поездка в Южную Африку — это далекая поездка, длительный перелет!

У нас был очень большой друг — господин Фред Тато. Это самый первый дистрибьютор нашего оружия в ЮАР. А мы тогда как раз пытались в Южной Африке создать определенную структуру, которая бы позволила нам успешно продавать продукцию нашего предприятия на целый континент. Объем работы был большой, и мне посчастливилось там работать.

Поступила задача: едет Михаил Тимофеевич, его надо встречать, наши друзья из Кейптауна готовят встречу, бывший и действующий консулы нашей страны, представители ЮАР, посольство... Встретили Михаила Тимофеевича, представил его нашему послу, военному атташе, все как положено. Замечательная, душевнейшая встреча — и потом мы все вместе такой большой группой поехали на место размещения. Там очень уютный частный отель, который находился немного в стороне от больших гостиниц и был под охраной спецструктур, которые как раз обеспечивали безопасность Калашникова.

И самое поразительное, что Михаил Тимофеевич, после такого долго перелета, едва прибыв на место, сразу спросил: «А я могу здесь искупаться?». А там был бассейн, с кристально чистой водой. И Михаил Тимофеевич на глазах наших изумленных коллег тут же пустился плавать в бассейне. Это доставляло ему огромное удовольствие.

Потом, конечно, было огромное количество встреч. Мы организовали выставку с презентацией нашего оружия. Михаил Тимофеевич там был самым почетным гостем, конечно, как всегда нарасхват. Свозили его на завод «Vektor», который производил стрелковое оружие. «Так это же мой автомат, только переделанный! Хорошо, тюнинг хороший сделан...» (ну, он использовал другое слово, «тюнинг» — это уже современное). Потом Михаил Тимофеевич отправился в Кейптаун, там, к сожалению, мне уже не суждено было его сопровождать.

Но там он побывал на охоте, посетил Мыс Доброй Надежды, другие такие выдающиеся места. Он отразил в своих мемуарах эту поездку. Там невообразимой красоты природа, кто был — подтвердит. И Михаил Тимофеевич, конечно, надолго это запомнил.